КОЛКЕР Борис Григорьевич

ВКЛАД РУССКОГО ЯЗЫКА
В ФОРМИРОВАНИЕ И РАЗВИТИЕ ЭСПЕРАНТО (3)

Вторая глава "Вклад русского языка в звуковой и грамматический строй
эсперанто" посвящена сопоставлению в области фонологии, фонетики и графики,
морфемики, аффиксации, словосложения, морфологии и синтаксиса обоих языков и
установлению общности элементов и моделей.

Эсперантская фонемика является близкой копией русской фонемики, в которой
уменьшена позиционная вариантность. Вокализм включает те же 5 фонем.
Консонантизм включает 23 фонемы. Если отвлечься от противопоставления по
твердости-мягкости, то все русские согласные фонемы имеют аналоги в
эсперанто, чего нельзя сказать о романских и германских языках.

В связи с давлением фонологических систем родных языков, у носителей
эсперанто диапазон свободного варьирования фонем очень широк. Несмотря на
это, в языке появились более или менее устойчивые орфоэпические нормы, одной
из которых является отсутствие фонологической нейтрализации. Эта
устойчивость объясняется, прежде всего, сознательностью усвоения и
применения языка в международном коллективе. Фонетически эсперанто довольно
близок русскому языку, хотя есть и различия.

Несмотря на то, что эсперанто пользуется латинским алфавитом, и дальняя
этимология большинства слов восходит к романским и германским языкам,
графическая форма многих интернациональных слов напоминает не столько их
этимологические образцы (приводимые ниже в скобках), сколько практическую
транскрипцию аналогичных русских слов средствами латинского алфавита:
trotuaro (trottoir), shoseo (chaussee), shnuro (Schnur).

Материалом для построения эсперанто послужили романские, германские и
славянские языки. Однако его морфемика отличается тенденцией к агглютинации:
морфемы характеризуются стандартностью формы и семантики и свободой
сочетания. С другой стороны, эсперанто не обладает рядом свойств,
характерных для этнических агглюнативных языков. В диссертации выдвигается
гипотеза о том, что моделью для агглютиноподобного строя эсперанто, в
известной мере, послужила богатая аффиксация русского языка в сочетании с
последовательным применением аналогии в связи со стремлением придать
плановому языку простую морфологическую структуру.

Как отмечает в своих воспоминаниях Заменгоф, русский язык навел его на мысль
об огромных возможностях аффиксации для уменьшения лексикона эсперанто.
Сопоставляя русские производные слова, он определил семантику многих
аффиксов и обозначил каждое деривационное значение аффиксом, имеющим
оптимально интернациональную форму. Систематическое применение принципа
регулярности подсказало ему идею придания каждому аффиксу только одной формы
и одного значения. Таким образом, язык стал агглюнативным на уровне
словообразования. По аналогии принцип стандартизации морфем был
распространен на весь уровень морфемики. Так же как сумма деривационных
аффиксов дает комплексную деривационную семантику, сумма реляционных
аффиксов стала давать комплексную реляционную семантику. Но Заменгоф пошел
дальше: если все морфемы формально и семантически стандартны, то форма и
семантика слова являются простой суммой формы и семантики его компонентов,
т.е. реляционная иерархия и деривационная иерархия в синтагматике слова
сводятся к композиционной иерархии. Представленная гипотеза позволяет
объяснить агглютинативную тенденцию в эсперанто его генетико-типологической
общностью с русским языком в сочетании с применением регуляризации. Она
подтверждается легкостью поморфемного перевода на эсперанто многих русских
слов, имеющих скопление аффиксов.

Аффиксация играет в эсперанто очень важную роль, т.к. она позволяет строить
производные слова из исходных морфем так же легко, как строятся свободные
синтаксические сочетания из слов. Степень интернациональности формы аффиксов
гораздо ниже степени интернациональности корней. Если учесть, что Заменгоф
придал суффиксам унифицированную форму (начало на гласный, исход на
согласный), то становится ясно, что опознаваемость эсперантских аффиксов
мала по сравнению с опознаваемостью интернациональных корневых морфем.
Независимо от происхождения, эсперантские аффиксы ведут автономную жизнь:
обладая почти неограниченной продуктивностью, они образуют множество слов,
для которых не существует аналогов с тем же аффиксом в языке-источнике этого
аффикса. Далее в диссертации рассматриваются эсперантские аффиксы в порядке
убывания их материальной и семантической связи с русским языком. Примеры:

Суффикс -il- (орудие, средство) образован от русского суффикса -л-.
Соединяясь с основами определенного типа, этот суффикс дает формант,
совпадающий с формантом аналогичных эсперантских слов: мерило - mezurilo,
светило - lumilo. Этот суффикс употребляется в русском языке и с основами
других типов, где сочетания "ил" нет: пугало - timigilo, метла - balailo.
Возможна опора на близкие по форме аналоги из немецкого и французского
языков: Schluessel "ключ", outil "инструмент".

Суффикс -an- (житель, член, последователь) происходит от исконных русских
суффиксов -анин и -анец и от интернационального суффикса, представленного в
разных языках близкими формами: urbano "горожанин", amerikano "американец",
rusujano "россиянин".

Префикс dis- (разделение) взят из латинского языка. В русском языке он
встречается в начале нескольких заимствованных слов: дислокация,
диссеминация. Он введен как аналог русского продуктивного глагольного
префикса раз-/рас- с теми же оттенками семантики: disbati "разбить", dispeli
"разогнать", disflori "расцвести", disduighi "раздвоиться", disfali
"распасться". Романские и германские языки не обладают регулярной
возможностью образования аналогичных слов. Почти все слова с этим префиксом,
употребленные Заменгофом в первом русско-эсперантском словаре, калькируют
аналогичные русские слова. Есть в этом словаре ряд архаизмов, которые
калькируют также идиоматическую семантику соответствующих русских
производных слов: disfari "разделывать", dislasi "распустить", displugi
"распахать".

Префикс ek- (начало действия или моментальное действие) создан как
семантический аналог широко употребляющихся русских инхоативных префиксов.
Примеры из первого русско-эсперантского словаря Заменгофа: ekfumi
"закурить", ekshviti "вспотеть", ektremi "вздрогнуть". Здесь же Заменгоф
среди переводов префикса вз-/вс- дает ek-. Английский и романские языки не
обладают префиксами с такой семантикой, а немецкий язык пользуется ими
гораздо реже, чем русский.

Анализ показывает, что большинство эсперантских аффиксов ведут свое
происхождение от исконных, интернациональных или заимствованных аффиксов
русского языка, что проявляется в их форме и семантике.

Эсперантские композиты, образованные на базе словосочетания, с первым
компонентом-полупрефиксом чаще всего строятся по моделям русских слов с
префиксами или с предлогами-префиксами, имеющими ту же семантику, что и
первая часть эсперантских сложных слов (некоторые из этих моделей есть и в
других языках). Полупрефикс отражает семантику эсперантского предлога, но
иногда он меняет ее под влиянием побочных значений русских аналогов, в
результате чело семантика сложного слова перестает быть суммарной семантикой
его компонентов и приобретает идиоматичность, копируя идиоматичность
соответствующих русских слов. Примеры проанализированных моделей:

El (из) - 1/ основное значение "изнутри": eltiri "вытянуть", elbati
"выбить", elirejo "выход"; 2/ метафорические значения: elpensi "выдумать",
elteni "выдержать", elturnighi "выкрутиться", elsaltulo "выскочка"; 3/
идиомы: eldoni "издать", elpendajho "вывеска", в том числе
архаизировавшиеся: elrigardi "выглядеть", eldividi "выделить", elsidi
"высидеть"; 4/ значения законченности действия: elauskulti "выслушать",
ellerni "выучить", elcherpi "исчерпать"; в последнем значении применение
полупрефикса el- ограничивается лишь небольшим числом слов, в основном, тех,
которые скалькированы с этим значением с русских слов.

Pri (о) - семантика этого предлога слабо отражается в композитах: pripensi
"обдумать", prisilenti "умолчать". Чаще, калькируя русские слова, этот
полупрефикс имеет значение перевода действия с субъекта на объект: pripagi
"оплатить", priridi "осмеять".

Sub (под): subakva "подводный", subfosi "подкапывать"; метафоричны:
subdividi "подразделять", subkompreni "подразумевать"; идиоматичны со
значением "тайно": subauskulti "подслушать", subrigardi "подсмотреть",
subacheti "подкупить".

Теория эсперантского словообразования, кодифицированная Академией эсперанто,
пригодна также для анализа живых процессов словосложения русского языка.
Русские композиты, образованные по ее принципам, легко калькируются в
эсперантские и послужили моделями для эсперантского словосложения: linfibro
"льноволокно", legomkonservejo "овощехранилище", laborkapabla
"работоспособный", metaltrancha "металлорежущий".

В разделе "Морфология" рассматривается вклад русского языка в системы
парадигматических классов, существительного, прилагательного, глагола,
местоимения, наречия, коррелятивных слов, числительного, предлога и союза.

Основные парадигматические классы маркируются в эсперанто характерными
показателями (гласными), выражающими реляционное значение слова.
Соотнесенность форм этих показателей с формами в национальных языках носит
лишь косвенный характер, причем соотнесенность с русскими формами достаточно
заметна. Показатели парадигматических классов, кроме реляционной,
актуализационной и делимитативной функций, выполняют также деривационную
функцию, являясь транспозиторами, переводящими слова из одного
парадигматического класса в другой.

Падежная система существительного состоит из двух падежей - именительного и
винительного. Значения других падежей выражаются аналитически с помощью
предлогов в сочетании с формой именительного падежа. Можно утверждать, что
источником категории винительного падежа в эсперанто является русский язык с
опорой на немецкий и латинский языки. Как и в русском языке, эсперантский
винительный падеж, кроме основного объектного значения, выражает
периферийные обстоятельственные значения, в том числе, направления.

Благодаря своим словообразовательным возможностям, эсперанто, как и русский
язык, богаче относительными прилагательными, чем романские и германские
языки, которые часто используют предложные конструкции. По модели русского
языка прилагательное согласуется с существительным.

дальше