КОЛКЕР Борис
Григорьевич
ВКЛАД РУССКОГО ЯЗЫКА
В ФОРМИРОВАНИЕ И РАЗВИТИЕ
ЭСПЕРАНТО (5)
В третьей главе "Вклад
русского языка в лексику
эсперанто" рассматриваются
следующие вопросы: формирование и
обогащение эсперантской лексики,
классификация эсперантской
лексики по ее общности с лексикой
русского языка,
семантика и фразеология.
Эсперантская лексика основывается
на сознательном отборе элементов,
общих
языкам-источникам. Эти образцы
варьируют в языках-источниках по
форме и
семантике. Образец, максимально
близкий по графической и звуковой
форме и
близкий по семантике к
эсперантской корневой морфеме,
назовем прямым, а
имеющий отклонения в форме по
сравнению с прямым образцом,
назовем опорным
образцом. Так, для эсперантского
слова klarneto
прямым образцом является
русское слово "кларнет", а
опорными образцами - французское
clarinette,
английское clarinet, немецкое Klarinette.
Образец, совпадающий по форме, но
семантическое поле которого не
перекрещивается с семантическим
полем
эсперантского корня, хотя и близко
к нему, назовем образцом с
семантическим
сдвигом: прямым образцом слова domo "дом,
здание" является русское слово
"дом", тогда как латинское domus
"дом, жилище, семейный очаг"
(эсперантский
эквивалент hejmo)
и немецкое Dom "собор, купол"
являются прямыми образцами с
семантическим сдвигом. Образец в
виде несвязанного корня, полностью
совпадающий с эсперантским корнем
по форме и семантике, назовем
идеальным:
для слова tri
им является русское слово
"три", ибо соответствующее
сочетание
встречается в романских и
германских языках лишь как
связанный элемент
слова.
Подсчет лексической общности
эсперанто с русским языком нами
производился по
кодифицированному "Базовому
официальному корнеслову",
который представляет
собой список наиболее
употребительных непроизводных
(корневых) слов, т.е.
подсчитывалась общность
лексического ядра эсперанто с
лексикой русского
языка в синхронии. Этот список
содержит 2389 разных элементов. Из
подсчета
исключены 69 элементов (аффиксы,
собственные имена и дуплетные
формы), что
дает в итоге 2320 корневых слов, т.е.
около половины кодифицированных
корневых слов. Таким образом,
выборка является репрезентативной.
По характеру общности с русским
языком эсперантские корневые слова
нами
разделены на 9 групп:
1. Слова, взятые непосредственно из
русского языка (некоторые
одновременно
из польского): bani,
banto, barakti, brovo, bulko, celo, chapo, cherpi,
dejhori, domo, funto, gladi, kacho, klarneto, klopodi, krano,
krom, kruta,
nepre, nu, pashti, plugi, po, prava, pri, svati, tri, vosto
- всего 28 слов,
или 1,2%.
2. Слова, корень которых полностью
совпадает с русским корнем,
например:
aktiva, bileto, centro, deklari,
efektiva - всего 622 слова, или
26,8%.
3. Слова с минимальными различиями
корней, причем форма в других
языках не
ближе, чем в русском, например: chokolado, kostumo, pejzagho, shoforo, vi
-
всего 30 слов, или 1,3%.
4. Слова с минимальными различиями
корней, причем форма в каким-либо
языке
ближе, чем форма в русском языке,
например: abrikoto,
bulvardo, heroo,
januaro, serioza - всего 59 слов, или
2,5%.
5. Слова с небольшими различиями
корней, причем форма ни в одном из
языков
не стоит ближе к эсперантской, чем
русская, например: cigaredo,
koverto,
meblo, poshto, stranga - всего 30 слов,
или 1,3%.
6. Слова с небольшими различиями
корней, причем форма в каком-либо
языке
ближе, чем в русском, например: bifsteko, gasto, komitato, rimeno, sukero
-
всего 139 слов, или 6,0%.
7. Слова с полным совпадением или с
минимальными различиями со
связанными
элементами русского языка,
например: aero, blonda,
folio, korespondi,
radiko - всего 359 слов, или 15,5%.
8. Слова с небольшими различиями по
сравнению со связанными элементами
русских слов, например: dento,
herbo, popolo, ripeti, trudi - всего 97
слов,
или 4,2%.
9. Слова, общность которых
опознается лишь с трудом или путем
этимологического анализа, или же
общности нет - 956 слов, или 41,2%.
Прямые образцы в русском языке
имеют слова, входящие в группы 1, 2, 3,
5,
7 - всего 1069 слов, или 46,1%. Опорные
образцы имеют слова, входящие в
группы 4, 6, 8 - всего 295 слов, или 12,7%.
Всего слов пласта наиболее
употребительной лексики, имеющих
образцы в русском языке - 1364, или 58,8%.
Этот вклад отражает не
генетическое родство, как его
понимает
сравнительно-историческое
языкознание, а
интерлингвистическое понятие
генетической общности элементов в
результате отбора и заимствования.
Нередко романские и германские
слова заимствовались в эсперанто
под влиянием
семантики соответствующих русских
слов, например: aboni
употребляется в
значениях "подписаться на,
выписать" и "абонировать,
выписывать"; el "из"
употребляется в сочетаниях типа krono el floroj
"венок из цветов", fari
el
amo "сделать из любви"; gargari означает
не только "полоскать горло", но
и
"прополаскивать посуду"; ghentila (от
французского gentil "милый,
любезный")
употребляется в значении
"вежливый"; lau
(от немецкого laut) расширило свою
семантику и дистрибуцию в
соответствии с русским предлогом
"по"; vigla
получило семантику русских слов
"бодрый, оживленный", а не
французского
vigilant "бдительный". Приводятся
более 30 примеров такого рода.
Подробно рассматривается, как
функционируют в эсперанто слова,
взятые
непосредственно из русского языка
и делается вывод, что они полностью
адаптировались в эсперанто,
обросли новыми значениями и
ассоциациями, новыми
производными, стали неотъемлемой
частью языка, например: cherpi
"черпать,
извлекать, заимствовать", cherpeto
"небольшое количество
вычерпнутой
жидкости", cherpilo
"черпак, разливная ложка", decherpi
"черпать с
поверхности", ekcherpi
"зачерпнуть", elcherpi
"вычерпать, исчерпать,
опорожнить, опустошить,
израсходовать, истощить", elcherpita
"исчерпанный,
опорожненный, опустошенный,
истощенный, распроданный", subcherpi
"зачерпнуть
ниже поверхности".
В главе далее рассматриваются
общие вопросы эсперантской
фразеологии и
даются примеры эсперантских
пословиц, навеянных наверняка
русскими
эквивалентами.
В "Заключении" приводятся
выводы. Проведенный анализ показал
значительную
генетическую и
генетико-типологическую общность
эсперанто с русским языком,
благодаря чему структуры обоих
языков типологически близки друг
другу.
Именно поэтому изучение эсперанто
не представляет больших
затруднений для
носителей русского языка.
Осознание этой близости - залог
дальнейшего
благотворного влияния русского
языка на эсперанто, чему должны
способствовать в первую очередь
русскоязычные эсперантисты. С
другой
стороны, ни в какой этнический язык
русский язык не внес и не может
внести
такой большой вклад, как в плановый
язык эсперанто (по крайней мере, в
области грамматики,
словообразования и фонологии).
Изучение этого
уникального феномена может быть
полезным для теории и практики
языкового
строительства, для прогнозирования
влияния русского языка, как языка
межнационального общения, на
другие языки народов СССР.
==================
Основное содержание работы
изложено в следующих публикациях:
1. Структура и проблемы
интерлингвистики. - В кн.: Русский
язык, его
изучение в высшей и средней школе /Материалы
XII зональной научной
конференции языковедов Среднего и
Нижнего Поволжья. 20-23 мая 1969/.
Астрахань, 1970, с. 17-20 (0,2 печ. л.).
2. Перспективы
интерлингвистики в СССР. - В кн.:
Материалы
межвузовского семинара по
современному советскому
языкознанию /Башкирский
университет/. Уфа, 1978, с. 11-14 (0.15 печ. л.).
3. Вклад русского языка в
структуру эсперанто. - В изд.:
Interlinguistica Tartuensis, 3. История и
современное состояние
интерлингвистики. /Ученые записки
Тартуского ун-та. Вып. 671/. Тарту, 1984,
с. 74-108 (1,7 печ. л.).
4. Влияние русского языка на
лексику международного языка
эсперанто.
/Институт языкознания АН СССР/. - М.,
1984. - 20 с. - Рукопись деп. в ИНИОН
АН СССР No 16218 от 05.04.84 (1,1 печ. л.).
================================================
5. Вклад русского языка в
лексику эсперанто. - В изд.: Interlinguistica
Tartuensis, 5. Интерлингвистическая
теория и практика международного
вспомогательного языка. /Ученые
записки Тартуского ун-та. Вып. 791/.
Тарту,
1988, с. 74-91.
6. Kontribuo de la rusa lingvo al la verba sistemo de
Esperanto. - In:
Serta Gratulatoria in honorem Juan Regulo. II Esperantismo.
/Universidad de
La Laguna/. La Laguna, 1987, p. 315-325.
|
|