К. Калочай. О системе слов в эсперанто (1)
(Pri la vortosistemo de Esperanto)

tradukis kaj komentis MEVO

Слово-система эсперанто может быть объяснена следующим образом (по Соссюру):

1) Эсперантское словообразование не имеет произвольных правил словопроизводства, но осуществляется простым сложением слов.

2) Понятие "слово" в первом правиле обладает более широким значением, чем обычно, так как все словоэлементы (корни-слова, корни-суффиксы, даже окончания) рассматриваются как самостоятельные слова. Это требует более детального объяснения.

2а) Корни слов в эсперанто не являются лишь бесхарактерными обрубками, с каким-то общим, потенциальным значением, а имеют полную ценность как слова: их смысл, а так же их грамматический характер определённы. Например: aktor-, hejm-, martel-, arb-, arghent- равнозначны aktoro, hejmo, martelo, arbo, arghento, то есть прячут в самих себе существительность (свойство существительного, substantiveco), являются корнями существительными; bel-, bon-, kar-, grav- прячут в себе смысл качества, равнозначны bel(a), bon(a), kar(a), grav(a), то есть являются корнями прилагательными; kur-, kush-, skrib-, ag-, trov- являются глагольными по сути, равнозначны kur(i), kush(i), skrib(i), ag(i), trov(i).

2b) Суффиксы являются лишь словозаместителями, более удобными для словосложения из-за своего начала с гласной. Они соединяются так же, как и слова: klubano = klub-membro, laudinda = laud-merita, legema = leg-inklina, purigi = pur-fari.

2c) Так же и окончания как самостоятельные слова имеют самостоятельное значение: -o - что есть, существует, -a - качественный или относящийся; -i - действовать или находиться. Но мы видели, что корни уже содержат в самих себе один из этих трёх основных характеров, поэтому приклеивать к ним соответствующее окончание излишне. Фактически, в aktoro, bela, kuri окончания показывают то же самое, что уже содержится в корнях, так что с точки зрения словообразования они являются излишними, по Соссюру - плеоназмными (pleonasmaj), а ещё лучше сказать - редундантными (redundancaj) [Редунданс - это многоразовая констатация того же самого; он не является ошибкой, он даже может существовать как грамматическое требование. Например, в "Tiuj kvin grandaj domoj estas belaj" множественное число отмечается 5 раз - посредством kvin, tiuj, grandaj, domoj, belaj. Во французском языке отмечание этого даже шестикратное - так как и "estas" имеет множественное число (=sont). В венгерском языке та же самая фраза является безредундантной: "Az az ot nagy haz szep"]. Однако это только с точки зрения словообразования, так как в прочем они не бесполезны. Это наиболее очевидно с глагольными окончаниями, которые обозначают инфинитив (-i) или времена и наклонения (-as, -is, -us и т.д.). Но так же и -o с -a имеют определённую функцию: они означают именительный падеж и служат связующим гласными перед -j и -n.

3) Если же окончания приклеиваются к корню иного характера, нежели смысл самих окончаний, то тогда уж они несут настоящую словообразовательную функцию как суффиксы субстантивирующие, адъективирующие или вербирующие (производящие существительное, прилагательное, глагол - substantivigaj, adjektivigaj, verbigaj). Это называется словообразованием посредством окончаний (finajha vortformado) и является самой простой разновидностью словопроизводства.

Поскольку существует 3 основных характера корней и три главных окончания, то из них можно образовать 9 комбинаций. Нижеприведенные примеры подобраны таким образом, что первая буква слова показывает принадлежность его корня к той или иной части речи; последняя буква слова - это его окончание. Например, Oleo - субстантивный (существительный) корень с o-окончанием. Вот комбинации:

Oleo	Olea	Olei
Avara	Avaro	Avari
Iri	Iro	Ira

Среди этих слов в тех из них, где начальная и конечная буквы совпадают (Oleo, Avara, Iri), окончания являются редундантными в словообразовательном отношении - в этом случае речь идёт об одноэлементных словах (vortoj sam-elementaj) [Разумеется, что это правило об идентичности начальных и конечных гласных действительно только у вышеприведенных, специально подобранных словах]. В прочих словах окончания имеют определённую функцию - придают своё значение стоящему впереди корню; это значение мы определяли выше (под пунктом 2c). В этом случае слова являются разноэлементными (malsam-elementaj).

4) Одноэлементные слова можно трансформировать в другие части речи простой заменой окончаний. С разноэлементными словами это невозможно. Например, если из разноэлементного слова "homa" я хочу произвести название качества "homa" (т.е. слово "человечность" - Mevo), я не могу этого сделать посредством "homo", так как таким образом я получаю название существа, а не качества. Что же делать?

4a) Дополните фразу: "Lia konduto estis bruta, min tute konsternis lia brut-". Каким должно быть последнее слово, чтобы выразить название качества "bruta"? Конечно, вы угадаете - bruteco. Проанализируем это "eco". Оно содержит выражающее качество -a и выражающее название -o. Bruteco, следовательно, можно проанализировать как brut-a-o. То есть eco=a-o.

Правило: выражающее качество слово на -a, несущее в себе субстантивный (существительный) корень, для обозначения названия этого качества меняет -a на -eco.

4b) Другая фраза: "Ne martelu plu, min nervozigas via martel-" Конечно вы скажете последнее слово - martelado. Название действия marteli, следовательно, выражается через -ado. То есть, в -ado совмещаются выражающиее действие -i и обозначающее название -o. Martel-i-o = martel-ado. Значит, ado=i-o. Правило: выражающее действие слово на -i, несущее субстантивный корень, для обозначения названия этого действия меняет -i на -ado.

До сих пор мы изучили, что корни в эсперанто являются полновесными словами с определённый грамматическим характером, то есть уже сами по себе субстантивные, адъективные или вербиальные. Добавим, что существуют так же и наречные корни, но они легко распределяются между этими тремя большими группами.

Окончания, если их характер идентичен с корневым (например, martelo, bela, kuri), не имеют словообразовательной функции. Если в свою очередь, корень и окончание не идентичны по характеру, то окончание работает как суффикс (martel-i, bel-o, kur-a). Такая смена бесполезного окончания на окончание с суффиксальной функцией является самым простым способом словообразования в эсперанто.

Однако, прежде чем детально заняться заменой окончаний, мы должны представить 4 так называемых "категориальных суффикса". Два из них вам уже знакомы - это eco = a-o = kvalita-o и ado = i-o = agi-o. Третий - это ajho, чей смысл "чьё-то конкретное проявление", а четвёртый - ulo ("чьё-то персональное, индивидуальное проявление").

Чтобы рассмотреть смену окончаний мы должны определить их собственный смысл.

Окончание -o. Согласно Фундаментальному Словарю окончание -o отмечает существительность (markas la substantivecon). Уже из этого определения следует, что оно не несёт словообразовательной функции при корнях, существительных самих по себе.

У прилагательных корней оно означает, что смысл прилагательного, к которому они прикрепляется, не характеризует какое-то существительное как его эпитет, а рассматривается само по себе, абсолютно.

Оно "отмечает существительность", указывает название соответствующего качества, представляет его как понятие. Вот, например, абстрактные смыслы прилагательных bela, alta, sprita: "la kulto de la Belo", "kapturna alto", "sprito povas vundi". Создавать такие понятия - это первичная функция окончания -o после прилагательных корней.

Такие понятия-названия, теоретически, могут использоваться и тогда, когда соответствующее понятие приписывают кому-то или чему-то словно его собственность, качество: "min ravis shia belo", "la alto de la turo", "la sprito de Voltaire". Однако в этом случае по традиции более привычно прибавлять суффикс ECO: "shia beleco", "la alteco de la turo", "la spriteco de Voltaire".

Гораздо менее используемы понятия-названия (прилагательный корень с окончанием -o) для обозначения конкретного, воспринимаемого проявления соответствующего качества: "la beloj de la regiono", "rampi sur alton", "audi spriton"; подобные формы допустимы максимум как поэтическая вольность. В этих случая применяется категориальный суффикс AJHO: "la belajhoj de la regiono", "ni rampis sur la altajhon", "mi audis spritajhojn".

И уж только со слишком большой смелостью можно представить, что это понятие-название обозначает лицо, индивидуума. У Заменгофа ведь всё же можно встретить: "Mia karo, mia belo estis brava juna dano", и у Грабовского: "Mia kar'". Однако такое использование едва лишь имитировалось даже как поэтическая вольность. В таких случаях категориальный суффикс ULO обязателен: "belulo", "altulo", "spritulo", "karulo". Суффикс ULO не может опускаться даже перед суффиксом IN: "belino", "karino", "spritino" являются ошибочными, и такие формы вряд ли встретишь, кроме лишь как у плохих поэтов (правильно - "belulino", "karulino", "spritulino"). Единственное "virgino" встречается нередко вместо "virgulino", вероятно под влиянием английского virgin и французского virginite.

Вероятно, небезинтересно отметить, что в этом последнем пункте залегает самая яркая разница между эсперанто и идо. По правилам идо прилагательные корни с окончанием -o обозначают единственно лицо, индивидуума, то есть "belo", "fidelo", severo" имеют смысл "belulo", "fidelulo", "severulo". Соссюр остро критиковал это и демонстрировал неопровержимую произвольность этого правила. Оно происходит из неверно истолкованного факта, что во многих языках отдельностоящие прилагательные означают персону, особенно во множественном числе. Так же и в эсперанто говорится: "kelkaj opinias, ke...", "multaj cheestis", "amikighu kun bonaj, evitu malbonajn".

Это правило идо в эсперанто действительно только для причастий. "Amanto" и "amato" собственно должны были бы быть "amantulo" и "amatulo", поскольку "amanta" и "amata" являются прилагательными. Но это отсутствие ULO никогда не приведёт к затруднению, так как "amanto", "skribanto" не могут пониматься как абстрактные понятия. От случая к случаю ещё встречаются формы "instruitulo", "konatulo" вместо "instruito", "konato", однако формы с ULO всё больше и больше устаревают. Наоборот, если причастная форма не обозначает индивидуума, это помечается суффиксом AJHO - "okazintajho".

Итак, можно сказать, что прилагательный корень с окончанием существительного (сравните, как чётко звучит на эсперанто - substantivfinajha adjektivradiko - Mevo) может теоретически обозначать:

1. Понятие, абстракцию: "la belo", это его (окончания -o) первичное значение.

2. Конкретную вещь (konkretajhon, sens-eblajhon), но предпочтительно с AJHO: "belajhoj".

3. Чьё-то качество, но предпочтительно с ECO: "shia beleco".

4. Персону, но единственно правильно - с ULO" "belulo", "belulino".

У глагольных корней окончание -o обозначает в первую очередь название действия, выражаемого корнем: konstruo = ago konstrui. Однако, поскольку ему можно присвоить так же значение "что есть, существует", оно может выражать так же конкретное или абстрактное проявление соответствующего действия. Наиболее очевидно это у глаголов, описывающих духовный мир человека (spiritfunkciaj verboj), у которых действие и результат или действие и понятие почти идентичны: penso, sento, scio, revo, amo, shato, kolero и т.д. У таких глаголов, если требуется подчеркнуть продолжительность действия, используется суффикс ADO: pensado, sentado, revado. Однако и у других глаголов форма с окончанием -o может приобретать смысл чего-то конкретного, вещественного, если помогает контекст: "sigeli la skribon", "li perdis sian tutan havon", "lin richigis granda heredo", "bone funkcianta organizo", но обычно такие конкретности (konkretajhoj) уточняются суффиксом AJHO: skribajho, havajho, heredajho, organizajho. Можно сказать, что простая форма с окончанием -o может рассматриваться как форма с общим значением (resuma formo), а точные формы создаются с помощью -ajho или -ado. Значит:

skribo	1) название действия "писать" 2) общая форма для действия и для его результата 3) результат действия
skribajho	точная форма для результата
skribado	точная форма для (продолжительного) действия

Окончание -a "помечает прилагательность" (markas adjektivecon), следовательно, у прилагательных корней оно редундантно, бесполезно в словообразовательном отношении.

У существительных корней эта "прилагательность" может иметь два значения. Во-первых, обозначать какое-то качество, а во-вторых, обозначать какое-то отношение или принадлежность характеризуемого лица или вещи.

1. Качественное (-kvalita). В этом смысле можно различить следующие тонкости:

1a. Обладающий всеми качествами кого-то или чего-то, другими словами, идентичный с кем-то или чем-то: vidva viro, nobela persono, kverka arbo, kotona planto. Родственным этому смыслу является случай, когда прилагательное обозначает материал: ora cheno, marmora statuo, kotona shtofo.

1b. Имеющий немного чего-либо: shtona monto, kupra minejo, kotona drapo. Этот смысл может уточняться посредством -hava (shtonhava, kuprohava); если желательно выделить значительное содержание, можно сказать shtonricha, kuproricha, multkotona, shtonplena; возможно использование неофициального суффикса -oza: shtonoza vojo.

1c. Имеющий какое-то из качеств кого-то или чего-то, другими словами, схожий с кем-то или чем-то: olea fluidajho, kupra rugho, velura vocho. Этот смысл может быть уточнён посредством -aspekta, -shajna, -simila: oleosimila; возможно использовать неофициальный суффикс -eska: vitreska okulo.

2. Относящийся, принадлежащий. В этом случае смысл очевиден: regha palaco = regh-aparneta palaco, muzika noto = muzik-rilata noto, socia problemo = socio-rilata problemo, kotona industrio = industrio de kotono. Можно также использовать словосложение вместо подобных форм: regh-palaco, muziknoto, koton-industrio.

После глагольных корней окончание -a всегда сначала субстантивирует (об-существляет, substantivigas) глагольный корень, а потом связывается смыслом с этим существительным. Skriba = skribo-a. Поэтому и здесь, как и при существительных корнях, окончание -a может иметь два значения: "качественный" и "относящийся", "принадлежащий". Например: nutra (nutro-a) имеет смысл "nutrokvalita" в nutra manghajho и смысл "nutro-rilata" в nutra problemo. Таким же образом мы находим два значения в murda piko (murdo-kvalita) и murda intenco (murdo-rilata); fluga insekto (flugo-kvalita) и fluga distanco (flugo-rilata); luma globo (lumo-kvalita) и luma radio (lumo-rilata); gvida stelo (gvido-kvalita) и gvida kapablo (gvido-rilata).

В глагольных формах, наделённых окончанием существительного содержатся и одинаково действительны как активный, так и пассивный залог глагола: в skribo de infano "skribo" активнозалоговое по смыслу (ребёнок пишет), в skribo de letero "skribo" пассивнозалоговое (письмо пишется). Поскольку адъективизация ("оприлагательствование") глагольного корня проходит всегда через его предварительную субстантивацию ("об-существительность", substantivigo) (skriba = skribo-a), то и несущие прилагательное окончание -a глагольные корни могут объединять в себе активнозалоговый и пассивнозалоговый смысл. Так можно истолковать нижеприведенные, так называемые, "гибридные" формы: ekscita sceno (ekscitanta) и ekscita animo (=ekscitita), fiksa najlo (=fiksanta) и fiksa salajro (=fiksita), chagrena okazajho (=chagrenanta) и chagrena koro (=chagrenita), konfuza informo (=konfuzita). У Заменгофа можно часто встретить форму bezona (bezonata). Эти формы можно трактовать как формы с общим значением (resumaj); использовать их вместо полных (приведенных в скобках) форм рекомендуется только тогда, когда контекст не даёт повода для сомнений относительно смысла.

Окончание -i после глагольных корней не несёт словообразовательной функции.

После субстантивных корней значение образующегося глагола зависит от значения самого субстантивного корня.

a) Если последний означает индивидуума, профессию, лицо, то смыслом будет "функционировать как...", "служить...": regi, estri, majstri, tajlori, arenti, profeti, gasti, danci, cezari, despoti.

b) Если субстантивный корень означает инструмент или часть тела, то смысл - "действовать посредством...": marteli, brosi, peniki, skrughi, trumpeti, violoni, genui, shultri, korni, denti, beki.

c) Если он показывает нечто, волей-неволей применяемое для чего-либо, то смысл будет - "снабжать чем-либо": gudri, feri, ori, stani, sali, seli, festi, digi, fundamenti, adresi, veneni, trui.

ch) Иногда смысл может быть приблизительно "производить что-то": signi, fumi, radii, flami, ondi, nesti; в других же случаях смысл очевиден, но трудноопределяем каким-либо правилом: pendoli, reguli, publiki, kongresi, hejmi, silabi, sangi, nesti (жить в гнезде).

После прилагательных корней роль и даже вообще допустимость глагольного окончания долго и остро обсуждалась. De Hoog даже написал отдельную брошюру с названием "La senpera verbigo de adjektivoj". Поэтому мы займёмся этим вопросом поподробнее.

После прилагательных корней окончание -i используется уже у Заменгофа: у него есть kuraghi, sani, malsani, avari, malsati, fieri, egali, sufichi, pravi, malpravi, favori, utili (первые три даже в Fundamenta Ekzercaro). У Грабовского появились: sobri, prudenti, juni, preti, modesti, forti (apenau mi fortas por diri), alii ol. У других: indi, muti, laci, beli, nigri, vasti, verdi, rughi, blanki и даже audebli, videbli (Rotkvich), rimarkindi, komprenebli, konsiderindi (Degenkamp), oportuni (Faulhaber). Особенно нидерландец Degenkamp любил использовать такие формы, тогда как другой нидерландец, Isbrucker, бывший президент Академии эсперанто строго осуждал их. Другой академик, Downes, даже называл их языковыми преступлениями (lingvaj krimoj).

Причину учащения таких непосредственных вербизаций прилагательных корней Edmon Privat (в книге "Esprimo de sentoj en E-o") видел просто в "стремлении выбирать по возможности наиболее удачное выражение, всегда наименее привычную форму". Значит, причина использования таких форм - прежде всего редкость формы и из-за этого её яркость, броскость". Ну, это, конечно, точно во многих случаях [здесь в оригинале Калочай "хохмит" - использует вербированный корень "ghusta", помещая его в кавычки - Nu, chi tio certe "ghustas" en multaj okazoj - Mevo]: поиск новых слов может побуждать к созданию слова, как, например, netolereblas или malpermesendas. Но Privat сам заостряет внимание на разнице между la maro bluas и la maro estas blua; la kampoj verdas и la kampoj estas verdaj. А разницу эту чувствуют даже те, кто уже привычен к приведенным выше глаголам с прилагательными корнями. Возможно, поэтому не излишне исследовать этот вопрос детальней, как сделал это De Hoog в своей брошюре.

Прежде всего подтвердим его утверждение: "Этот феномен более сложен, чем кажется на первый взгляд". Несомненно, что некоторые формы подобного типа (simili, utili, rapidi) приняты и вполне нормальны, тогда как другие (смотри несколько примеров из вышеприведенных) непривычны, более-менее экстраординарны, если не экстравагантны. Как же их рассудить? Кроме того, причина их использования не всегда проистекает лишь из стремления к броскости; особенно в поэзии ими стремятся сэкономить слог или найти рифму. Так рассматривать ли их как более-менее терпимые поэтические вольности или требовать для них гражданства и в повседневной прозе?

Можно сказать, что теоретически такая форма правильна. Согласно 11-ому правилу Фундаментальной Граматики, "глагольное окончание рассматривается и как самостоятельное слово" ("la verbfinajho estas rigardata ankau kiel memstara vorto"). И, посколько сложение прилагательного с глаголом (например, igi pura = purigi) является безупречным, то так же и сложение прилагательного с глагольным окончанием является без сомнений правильным, если результат обладает смыслом.

То, что национальные языки не используют подобные формы, является слабым аргументом, поскольку, во-первых, эсперанто может иметь свои собственные законы, а во-вторых, национальные языки в этом отношении не едины. Немец и француз могут "молчать" (silenti - schweigen, se taire), тогда как англичанин может только лишь быть тихим (esti silenta - to be silent). Во французском, немецком и венгерском можно сказать "зеленеть" (verdi - grunen, verdir или verdoyer, zoldellni), тогда как в английском только "быть зелёным" (esti verda - to be green, to be verdant). Для "suficha" английский, французский и немецкий имеют глагольные формы (to suffice; suffire; genugen), а венгерский - нет. Ещё большее несоответствие можно обнаружить, исследуя многие языки, особенно внеевропейские.

Изучая разные прилагательные, мы увидим, что они, на что обращал внимание De Hoog в своём сочинении, не являются однотипными. Он выделяет, например, соотносительные прилагательные (rilat-adjektivo), которые происходят от субстантивных корней, поскольку они при своей вербизации уже ведут себя не как прилагательные, а как формы существительного с глагольным окончанием (verb-finajhe pluformitaj substantivoj), например, virtuoza - virtuozi, ora - ori.

Мы попробуем расклассифицировать прилагательные с точки зрения их способности к вербизации. Вот пример трёх вербированных прилагательных: utili, kvieti, beli. Первое из них utili, сходно с глаголом действия (ag-verbo) (helpi, ripari), второе - с глаголом состояния (statverbo), например, ripozi; а третье, напротив, является квалифицирующим (kvalifika) и ему едва ли можно найти глагол-аналог. И конечно именно последнее мы воспримем как наименее привычное и применимое.

Исследуя прилагательные в этом отношении, можно распределить их в следующие группы.

a) Прилагательные "касающиеся действия" или "вызывающие действие" (ago-koncernaj au ag-elvokaj) содержат в себе значение какого-то особого действия или его разновидности. Например, наречие от lauta содержит в себе смысл различных разновидностей "soni" (например, soni, paroli, brui); в этом случае его глагольная форма может выражать этот звук вместе с его громкостью: laute soni = lauti. Сходные вербированные прилагательные (в скобках приводится подразумеваемый глагол): aktivi (agi -e), atenti (auskulti, rigardi -e), avidi (deziri -e), charmi (efiki -e), diligenti, fervori (labori -e), kulpi (agi -e), lami (iri -e), prudenti (pensi -e), rapidi (agi -e), sagaci, saghi (pensi -e), soleni (festi -e). Смысл глагольной формы и прилагательного не всегда полностью одинаковы: прилагательная форма выражает вообще постоянную склонность или свойство, тогда как глагол описывает её случайное проявление. Напрмер: "li estas avida" означает врождённое свойство, тогда как "li avidas" - случайное побуждение.

дальше