Иван Сергеевич Тургенев

(1818 - 1883)

КАК ХОРОШИ, КАК СВЕЖИ БЫЛИ РОЗЫ...

Где-то, когда-то, давно-давно тому назад, я прочел одно стихотворение. Оно скоро позабылось мною... но первый стих остался у меня в памяти:
Как хороши, как свежи были розы...

Теперь зима; мороз запушил стекла окон; в темной комнате горит одна свеча. Я сижу, забившись в угол; а в голове все звенит да звенит:
Как хороши, как свежи были розы...

И вижу я себя перед низким окном загородного русского дома. Летний вечер тихо тает и переходит в ночь, в теплом воздухе пахнет резедой и липой; а на окне, опершись на выпрямленную руку и склонив голову к плечу, сидит девушка - и безмолвно и пристально смотрит на небо, как бы выжидая появления первых звезд. Как простодушно-вдохновенны задумчивые глаза, как трогательно-невинны раскрытые, вопрошающие губы, как ровно дышит еще не вполне расцветшая, еще ничем не взволнованная грудь, как чист и нежен облик юного лица! Я не дерзаю заговорить с нею,- но как она мне дорога, как бьется мое сердце!
Как хороши, как свежи были розы...

А в комнате все темней да темней... Нагоревшая свеча трещит, беглые тени колеблются на низком потолке, мороз скрипит и злится за стеною - и чудится скучный, старческий шепот...
Как хороши, как свежи были розы...

Встают передо мною другие образы... Слышится веселый шум семейной деревенской жизни. Две русые головки, прислонясь друг к дружке, бойко смотрят на меня своими светлыми глазками, алые щеки трепещут сдержанным смехом, руки ласково сплелись, вперебивку звучат молодые, добрые голоса; а немного подальше, в глубине уютной комнаты, другие, тоже молодые руки бегают, путаясь пальцами, по клавишам старенького пианино - и ланнеровский вальс не может заглушить воркотню патриархального самовара...
Как хороши, как свежи были розы...

Свеча меркнет и гаснет... Кто это кашляет там так хрипло и глухо? Свернувшись в калачик, жмется и вздрагивает у ног моих старый пес, мой единственный товарищ... Мне холодно... Я зябну... и все они умерли... умерли...
Как хороши, как свежи были розы...

Сентябрь, 1879

HO, KIEL BELAJ, FRESHAJ ESTIS ROZOJ...

"Ho, kiel belaj, freshaj estis rozoj!" -
    la vers' senchese sonas en memor'...
Jen pasis jaroj - sed dum vivo proza
    de longa temp' ghi restas en la kor'.
Nun estas vintr' kun frosto furioza,
    kandelo sola lumas en chambret'...
"Ho, kiel belaj, freshaj estis rozoj!" -
    la vers' en kapo sonas kun ripet'.
Kaj mi imagas eksterurban domon:
    noktighas post serena la vesper',
jen de rezed' kaj de tili' aromo
    el la ghardeno shvebas en aer'.
Sur rand' fenestra sidas junulino,
    rigardas shi atente al chiel'.
Duonfermita demandanta busho,
    okuloj simplanimaj en inspir',
vizagh' tenera, pura kaj kortusha,
    nedisflorinta brust' en ritma spir'...
Mi ne kuraghas diri pri pasio,
    sed amas shin kun ardo kaj sincer'...
"Ho, kiel belaj estis rozoj" tiam,
    kaj kiel batis koro en esper'!
La frost' koleras, krakas la kandelo,
    kaj mallumighas chiam pli kaj pli...
"Ho, kiel freshaj estis rozoj belaj..." -
    audighas maljunula flustr' al mi...
Aperas bild' alia, bild' kvieta:
    bru' familia gaja de junec',
du kapoj kun infanaj okuletoj,
    diskreta rido, vochoj kun kares',
pli fore, en interno de l' salono
    la junaj manoj kuras lau klavar',
de Lanner milda vals' ne supersonas
    murmuron de l' antikva samovar'...
Finbrulis la kandel'... kaj kiu tusas
    malklare, rauke kaj obtuze nun?
Volvighis bule kaj senbrue kushas
    la sola kamarad' - maljuna hund'...
Mi restis sola... Lasta la ripozo...
    forpasis chiuj - ilin prenis mort'...
"Ho, kiel belaj, freshaj estis rozoj!.."
    Frostsentas mi... Kruela estas sort'.

tradukis Antonina Tonti