Н.Ф.Дановский. Вводное слово в искусство перевода

ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ ОТНОСИТЕЛЬНО ГРАММАТИЧЕСКОГО СООТВЕТСТВИЯ

Начинающий переводчик всегда находится под сильным влиянием своего родного языка и в процессе перевода делает огромные усилия, чтобы сохранить форму оригинала. И при этом почти всегда делает погрешность против смысла. И поэтому в переводе уже появляется новый смысл, на который переводчик не рассчитывал и который фактически исказил его стремления. Либо в переводе появился новый смысл, либо текст превратился в совершенно неудобоваримый набор слов, для понимания которого нужно сделать новый перевод, уже с языка №2 на язык№2, в рассматриваемом нами случае - с Эсперанто на Эсперанто. При рассмотрении формы, относящейся к области грамматического соответствия, прежде всего возникает вопрос, нужно ли обязательно стремиться к сохранению частей речи в переводе, или это необязательно. Фактически в данном вопросе мы возвращаемся к проблемам традиции и локтевой связи между словами. И сплошь и рядом эти традиции и локтевые связи являются диктующими факторами. Сохранение же во что бы то ни стало частей речи языка №1 при переводе на язык №2 уже является следствием. И поэтому в окончательном виде выступает со своим смыслом сплошь и рядом уже в новой форме.

Один из примеров этого эффекта можно привести на основе одного популярного перевода французской пословицы. Ее все часто употребляют. По-французски она звучит: "L'appetit vient en mangeant", что дословно нужно было бы передать по-русски формой "аппетит приходит, кушая". Такой перевод звучал бы по-русски совершенно безграмотно. Можно было бы перевести в виде фразы "аппетит приходит, когда едят". Теперь уже русская форма не вопиет, но смысл расслаблен. И вот действительный перевод "аппетит приходит во время еды" уже принят русским языком. Оказалось, что достаточно внести слова "во время", как сразу получилась и форма и содержание.

Но что мы при этом должны констатировать?

Два слова остались неизменными - "аппетит" и "приходит". Все же остальное уже изменено, подчиняясь законам русского языка. И при этом глагольная форма заменена существительным. Вот это обстоятельство является существенным, а иногда даже решающим. При переводе одни формы переходят в другие. Одни части речи переходят в другие части речи. И если вспомнить наши обозначения: 1 - существительное; 2 - прилагательное; 3 - глагол; 4 - наречие, то следует заметить, что при переводе возможны переходы среди этих четырех частей в любую. Таким образом:

1 может переходить в 2 или 3 или 4,
2 может переходить в 1 или 3 или 4,
3 может переходить в 1 или 2 или 4,
4 может переходить в 1 или 2 или 3.

Дадим несколько примеров таких переходов. Читатель может сам определить в этих примерах, какой из переходов имеет место.

Одним словом. Unuvorte.
Приводить в недоумение. Perpleksi.
Синеватая хрустящая салфетка. Bluatra ghiskrepite amelita bushtuko.
С утра падал снег. Dematene neghis.
Дать радио о помощи. Radii pri helpo.
Сидел нахохлившись. Sidis kvazau subpluva birdo.
Переливался прохладным блеском. Perlis freshabrile.
Плескал о гранитные берега. Plaude surfis kontrau granitaj bordoj.
Как ребенок шаловливо дул в лицо тепловатый ветер. Petolainfane blovis en vizaghon tepida vento.
Еле видны неясные звезды. Apenau videblas neklaraj steloj.
Мягкая неслышная от глубокой пыли дорога. Milda sensona profundpolva kampa vojo.
Она отодвигает его локтем. Shi forkubutas lin.
Заплеванная лестница пахла мышами, кошками, керосином и стиркой. Malpura pro sputoj kaj rubo shtuparo disflarigis odorojn de musoj, katoj, petrolo kaj sapa vaporo de tolajhlavejo.
Ими расцвечивали в жарптичьи сполохи воздушные шелка своих шалей ферганские узбечки и мохнатые узорочья текинских ковров сухогубые туркменские жены. Per ili ferganaj uzbekinoj buntigis gazajn silkojn de siaj shaloj en fajrobirde flagrantajn pitoreskojn, kaj seklipaj turkmenaj edzinoj kolorigis vilajn arabeskojn de tekinaj tapishoj.
Желтым кругом мокрел вокруг огня песок. Malhele rondis malseka sablo chirkau la fajro.
Хлестал мокрыми отрепьями разорванный парус. Skurghe frapadis velo per malsekaj baskoj de shirajhoj.
Несколько раз пытался говорить, но мешала щелкающая ознобом челюсть. Kelkfoje li faris ekforton paroli, sed malhelpis la klake tremanta pro febro makzelo.
С той поры, с того времени пошли у них разговоры почитай целый день, во зеленом саду, на гуляньях, во темных лесах на катаньях, и во всех палатах высоких. De tiu dumo, de tiu tempo ekplaudis iliaj konversacioj, preskau tuttagaj, jen en la verda ghardeno, dum promenoj, jen en la arbaroj, sombre malserenaj, dum amuzveturoj, jen enchiuj halegoj altaj.
Сперва одно несчастье, а потом пошло и поехало. Komence unu malfelicho, kaj poste ili eksvarmis perpiede kaj perrade.
Одни цеха пели, в рудничных шеренгах отплясывали цыганочку, крутили руками, притоптывали, взвизгивали, третьи шли молча, а за них платила звуковую дань медь надраенных труб. Iuj uzinaj fakoj kantis, en spaliroj de shaktistoj estris pasianta cigana danco, braka turnado, planda klakado, stridaj krietoj, aliaj pashis silente, kaj anstatau ili pagis sontributon la kupro de hele briligitaj blovmuzikiloj.

читать дальше
в оглавление