Эта большая жизнь, полная надежд, разочарований и взлетов, подтверждает:

В России нужно жить долго...

Если скорректировать шутливый "рапорт" Бориса Федоровича Соколова,
составленный пять лет назад, он сегодня будет звучать так: "Изучив в свое
время в определенном объеме такие науки, как физика, математика и механика и
строго соблюдая их точные законы.., сумел к настоящему моменту облететь без
единой аварии 90 раз вокруг Солнца и около 33 тысяч раз обернуться вокруг
оси планеты Земля...".

Его жизнь полностью охватывает тот эпизод в истории нашей страны, который
называется периодом Советской власти. Борис Федорович много размышляет
сейчас об этом периоде. Он не приспосабливался к жизни - жил, верил,
заблуждался и страдал, как все мы. Сегодня ему часто приходит на ум сердитая
реплика Бисмарка: если кто-то желает строить социализм, пусть найдет страну,
которую не жалко. "Железный канцлер" наверняка одобрил бы идею переброски из
Швейцарии в Россию группы таких желающих, не поскупился бы и на оплату
пломбированного вагона.

Но вот парадокс - "избыток социализма" болезненно ощутили и куда более
благополучные страны: Новая Зеландия, Швеция, Голландия... А Китай? Мы
листаем свежий номер китайского журнала, который оба получаем от пекинских
эсперантистов бесплатно, в виде гуманитарной помощи. Снимки подтверждают:
Китай модернизируется, крепнет, развивается куда успешней нас. Да, там все
еще господствует официальная идеология, преследуют диссидентов. Но мы-то как
распорядились долгожданной (вернее, нежданной) свободой? Отдали и ее в
частную собственность. У кого денег больше, у того и свободы...

Еще недавно было модно к месту и не к месту упоминать, когда именно ты вышел
из партии - до или после августа 91-го... Соколов стал членом партии в 1941
году, тогда не все с этим торопились. И речь тут не о политике, а о том, что
когда-то называлось патриотизмом (теперь приходится объяснять и оправдывать
простой и естественный смысл этого слова). И еще одно дорогое сердцу Бориса
Федоровича понятие искажено - интернационализм.

Но мы ничего не поймем в его биографии, если забудем об этих точках отсчета.
Всю свою долгую жизнь Соколов посвятил служению Родине и человечеству (да
простит он мне эти торжественные слова).

Многим Борис Федорович обязан отцу - провинциальному телеграфисту, одному их
первых эсперантистов на территории нынешней Челябинской области, человеку
начитанному и музыкальному. Вот откуда знание с детства русской, латинской и
нотной грамоты. То-то в Златоустовской школе первой ступени Боря Соколов,
как завороженный, смотрел на пишущую машинку заведующего: диковинный
агрегат, печатавший русскими, латинскими и греческими буквами.

Вот еще одна удача: школа N1 у Косотура и ее заведующий, Михаил Яковлевич
Сюзюмов - выпускник Дерптского университета, впоследствии крупнейший из
советских знатоков Византии, профессор УрГУ. Мудрено ли, что отряд юных
пионеров, в коем состоял Соколов, носил имя Луначарского - что ни говори,
самого просвещенного из народных комиссаров. И то не удивительно, что
большинство школьных друзей Бориса Федоровича - ученые, инженеры, крупные
организаторы промышленности...

Физико-технический факультет Ленинградского пединститута им. Герцена.
Прощальный полет на осоавиахимовском самолетике над Невой (много позже
выяснилось, что пилотом был Валерий Чкалов). Распределение в новорожденный
ЧИМЭСХ, первый челябинский вуз. И шесть десятков лет работы в нем - от
преподавателя рабфака до создателя и профессора кафедры сопротивления
материалов. Уже перестав читать лекции, Борис Федорович то альбом по истории
кафедры оформлял, то другой альбом затеял - о международных контактах
ЧИМЭСХ - ЧГАУ. Это сейчас в университете даже международный отдел есть, а
когда-то эти контакты в основном на Соколове и держались. Да и поныне в
аудиториях и лабораториях кафедры сопромата витает дух Бориса Федоровича -
его чертежи, стенды, макеты, слайды, альбомы, контрольно-обучающие машины...

Мне довелось слышать легенды о Соколове-преподавателе. Что и говорить,
сопромат - наука не из простых, всякий знает: сдал сопромат - можно
жениться! Так вот, суровая эта учебная дисциплина наполнялась в лекциях
Бориса Федоровича авантюрными сюжетами, романтикой и поэзией. Он помнил
бесчисленное множество историй о невероятных катастрофах, связанных с
какими-то просчетами проектировщиков. Мог спросить посреди лекции: на какой
ноте "поет" проезжающий за открытым окном аудитории троллейбус, и сколько
это колебаний в секунду? Кстати сказать, над тем же китайским журналом,
любуясь фотографией суперсовременного моста, подвешенного на бесчисленном
количестве тросов, Соколов уверенно сказал: "Натяжение каждого троса
проверяли "по звуку".

Экспонаты для лаборатории Борис Федорович искал, можно сказать,
круглосуточно.

- Иду как-то по центру города с бывшим одноклассником, - посмеиваясь,
рассказывает он. - Тот в адмиральском мундире, в орденах... А я вдруг
бросаюсь коршуном на какую-то железку и прикапываю ее под голубой елью. Он,
ясное дело, шокирован. А я объясняю: редкий образец излома от усталости
металла...

И когда в университетской газете "Механизатор" появилась "Ода сопромату",
читатели, увидев только заголовок, понимали: Соколов сочинил, кто же еще.

Сатирические стихи, куплеты, мадригалы, пародии - это всю жизнь. Неизменный
автор и соавтор "капустников", стенгазет, того же "Механизатора". К
поэтическим своим опытам Соколов относится без особого пиетета, но мне
довелось читать и слышать от него стихи глубокие, прочувствованные. В одном
из них чисто человеческий гнев обернулся поистине вдохновенным финалом. Речь
шла об институте физики им. Иоффе, перед фасадом которого - три монумента. У
Игоря Курчатова и Петра Капицы на постаментах высечено: "русский ученый", а
вот у Абрама Иоффе - "академик". Возмущенный чиновным шовинизмом, Борис
Федорович написал:

... Чуть шевеля умишком
узким
(Ох, не пришлось бы
отвечать!),
Тот "чин" не смел ученым
русским
Еврея мудрого назвать.
Так и стоит меж двух
могучих,
Что с ним по доблести
равны,
Безродный витязь сил
научных.
Гигант науки.
Сын страны.

Сегодня, когда вчерашние "пролетарские интернационалисты", не таясь, берут
на свое политическое вооружение пещерный антисемитизм, эти строки приобрели
особую актуальность. О "вчерашних", об их нынешних расистских опусах Борис
Федорович говорит с горечью и брезгливостью.

А процитированные стихи много говорят о самом Соколове, о его "точках
отсчета". Как бы долго он ни заблуждался относительно изначальной гуманности
Советов - любой конкретный случай административного идиотизма вызывал у него
реакцию сопротивления. Помню, как я радовался 20 лет назад созданию
Ассоциации советских эсперантистов. Борис Федорович меня словно холодной
водой окатил: "Это же создано только для того, чтобы за нами присматривать"
...

Нет, не так уж он был наивен, старый энтузиаст. И все же никогда не
отказывался от дел, в которых видел пользу для просвещения, культуры,
прогресса. Читал лекции школьникам и колхозникам; всячески поддерживал
уникальный институтский театр "Шкворень" (впоследствии - "Резонанс"); обучал
студентов киноделу... Сохранился составленный им "Краткий практический
техминимум начинающего кинолюбителя в вопросах и ответах". В этом катехизисе
вопросы не только об экспозиции и перфорации, но и такой, например: что
значит "этика съемки"? Очень актуально звучит!

Но самое большое увлечение Соколова - эсперанто. Все нынешние челябинские
эсперантисты - его ученики или ученики его учеников. И главное его отличие
от остальных в том, что о существовании эсперанто он знал всегда, можно
сказать, с самого рождения. Мы все о международном языке узнали случайно: от
кого-то услышали, где-то прочли... Соколов учился по отцовским учебникам.

Так случилось, что полжизни он был эсперантистом-одиночкой, ни с кем не
переписывался, не попал ни в один эсперанто-клуб. Ничего не зная о гибели в
1938 году руководителей Союза эсперантистов советских республик, Борис
Федорович все же догадывался, что любимый им международный язык оказался не
ко двору в стране победившего пролетарского интернационализма. Тем радостнее
было ему услышать репортаж со Всемирного фестиваля молодежи в 1957 году:
впервые после 20-летнего перерыва по Московскому радио зазвучала живая речь
на Lingvo Internacia.

С тех пор Соколов превратился из "потребителя" в неутомимого пропагандиста
эсперанто. Организованный им клуб международной дружбы работал в ЧИМЭСХ
несколько лет, обзавелся адресатами во множестве стран мира, в том числе и
на Кубе. Сам Юрий Гагарин ставил на голосование вопрос о приеме челябинского
студенческого клуба в общество советско-кубинской дружбы. Знаем мы теперь
цену официально санкционированным "дружбам", но ведь была и простая дружба,
человеческая! Борис Федорович тогда умудрялся даже испанский изучить, много
лет на нем переписывался...

В годы перестройки ненадолго вошло в моду выражение "народная дипломатия". А
Соколов занимался ею с конца 50-х. Лозунг "Лучше быть активным сегодня, чем
радиоактивным завтра!" он распространил на сотнях фотооткрыток,
собственноручно отпечатанных. Может, потому и не застало его врасплох время
перемен - ведь вольно или невольно сам помогал ему наступить.

Жизнь прожита достойно. Тысячи обученных студентов, из коих выросли и
кандидаты, и доктора наук... Именно благодаря таким ученым ЧИМЭСХ стал
университетом. А сколько "неформальных" учеников (читатель уже понял, что
автор - один из них), сколько друзей по всем странам СНГ, а благодаря
эсперанто - и по всему свету!

Шесть десятков лет живут в любви и согласии Борис Федорович и его Злата
Ефимовна. У них прекрасные сыновья. Вадим - геофизик, живет в Краснокамске,
работает один раз в неделю, соответственно и зарабатывает... Артем -
инженер-конструктор, он "выживает" благодаря тому, что строить люди будут
всегда, поэтому всегда нужны расчеты металлоконструкций. Илья - доцент ЧГАУ,
преподает физику (кстати, читает лекции и на французском).

Борис Федорович родился 1 февраля, по новому стилю это 14-е. Так и принимает
всю первую половину месяца поздравления бесчисленных друзей, коллег,
учеников... 90-летие моего героя выпало на пору разочарований: пять лет
назад жили надеждами, сегодня сорвались на уровень, ниже тогдашнего.
Вдобавок, Бориса Федоровича все чаще подводит здоровье. Новый год встречал в
больнице, перенес очередную операцию. И все-таки сохранил неутомимую
любознательность, на столе у него толстенная книга по всеобщей истории,
изданная "Ридерс дайджест" - с помощью лупы, одним глазом - читает! Читает
газеты, слушает радио... Новости оптимизма не прибавляют. Но в отличие от
многих ровесников Соколов не идеализирует вчерашний день. В прошлом ему
дорого лишь то, за что не стыдно перед будущим.

Вячеслав Рождественский