В.Славкин

ТИХАЯ КОМНАТА

Я очень не люблю, когда свистят в комнате. Но стоит нам усесться за
чертежные доски, как мой сосед справа начинает насвистывать. Это помогает
ему работать, а я не знаю, что мне делать от злости. Я начинаю постукивать
карандашом по столу. Тогда сосед слева, который не переносит стука, начинает
шуршать бумагой. Этого не терпит наша секретарша. Она встает со своего
места, идет к окну, вынимает расческу и скребет ею по стеклу. От скрежета
шевелятся волосы на голове у бухгалтера. Чтобы как-то успокоить себя и
досадить другим, он поет песни из репертуара Робертино Лоретти. Его пение -
удар по тонкому музыкальному слуху главного инженера. Тот вынимает из
коробки майского жука и начинает им жужжать. Тогда старший чертежник
подражает голосу коровы. Это очень действует на нервы самому тихому
человеку - нашему начальнику. Начальник подходит к куску рельса, который
висит в углу комнаты, и бьет в него бронзовым чернильным прибором. Так мы
работаем до обеда. После обеда мой сосед справа начинает свистеть громче. Я
сильнее стучу карандашом. Сосед слева что есть силы шуршит бумагой.
Секретарша тщательно скребет расческой по стеклу. Бухгалтер начинает петь
песни из репертуара Имы Сумак. Главный инженер вынимает из коробки еще двух
жуков. Старший чертежник орет, как корова перед отелом. Начальник,
раздевшись до пояса, с размаху бьет в рельс. В пять часов к этим звукам
прибавляется звонок, и все стихает. Мы уходим домой. Отдыхать.
Однажды к нам в отдел назначили нового сотрудника. Утро началось как
обычно. Сосед засвистел. Я застучал. Секретарша заскребла. Бухгалтер запел.
Главный инженер зажужжал. Старший чертежник замычал. Начальник забил. А
новенький молчит. Мы сильнее. Молчит. Мы подумали - может быть, мы просто не
слышим. Мой сосед перестал свистеть, прислушался. Тогда я бросил стучать.
Другой сосед в свою очередь кончил шуршать. За ним прекратили скрести, петь,
жужжать, мычать и бить все остальные. В нашем отделе сразу стало тихо.
Теперь нам не оставалось ничего больше, как работать. И вдруг оказалось, что
это утомляет еще сильнее, чем шум в комнате. К пяти часам я буквально
валился с ног. Прошли день, два, три...
Так больше продержаться не могло. И к концу недели нового сотрудника
уволили. За разложение трудовой дисциплины.


V.Slavkin

MALLAUTA CHAMBRO

Mi tre ne shatas, kiam oni fajfas en chambro. Sed tuj kiam ni sidighas
che desegnaj tabuloj, mia najbaro dekstre komencas fajfeti. Tio helpas al li
labori, sed mi ne scias, kion mi faru pro kolero. Mi komencas frapeti per
krajono kontrau la tablo. Tiam najbaro maldekstre, kiu ne toleras tian
tamburadon, komencas susuri per papero. Tion ne toleras nia sekretariino.
Shi detablighas, iras al fenestro, eligas kombilon kaj igas ghin grinci sur
vitro. Pro la grincado movas sin haroj sur la kapo de librotenisto. Por iel
trankviligi sin kaj chagrenigi aliajn, li kantas kanzonojn el repertuaro de
Robertino Loretti. Lia kantado estas lezo al fajna muzika audo de la
chefingheniero. Tiu eligas el skatolo majskarabon kaj ekigas ghin zumi. Tiam
chefa desegnisto imitas blekon de bovino. Tio tre incitas nervojn al la plej
kvieta homo - al nia estro. La estro alpashas al peco de relo, kiu pendas en
angulo de la chambro, kaj frapas ghin per bronza skribilujo. Tiel ni laboras
ghis tagmezo. Posttagmeze mia najbaro dekstre komencas fajfi pli laute. Mi
pli forte tamburas per krajono. La najbaro maldekstre plenforte susuras per
papero. La sekretariino diligente grincas per kombilo kontrau vitro. La
librotenisto komencas kanti kantojn el repertuaro de Ima Sumak. La
chefingheniero eligas el skatolo ankorau du skarabojn. La chefa desegnisto
kriegas kiel bovino antau akusho. La estro, sin nudiginte ghiszone,
vastasvinge frapadas la relon. Je la kvina horo al chiuj chi sonoj alighas
sonoro de laborfino, kaj chio silentighas. Ni foriras hejmen. Ripozi.
Iun tagon oni enoficigis en nian fakon novan kunlaboranton. La mateno
komencighis kiel kutime. La najbaro ekfajfis. Mi ektamburis. La sekretariino
ekgrincis. La librotenisto ekkantis. La chefingheniero ekzumis. La chefa
desegnisto ekmughis. La estro ekfrapadis. Sed la novulo silentas. Ni
pliigis. Li silentas. Al ni ekshajnis, eble ni simple ne audas. Mia najbaro
chesis fajfi, fiksauskultis. Tiam mi haltigis tamburadon. Alia najbaro
siavice finis susuri. Lin sekvis chesigo de grincado, kantado, zumado,
mughado kaj frapado flanke de chiuj ceteraj. En nia fako momente ekregis
silento. Tiam al ni restis nenio pli krom labori. Kaj subite evidentighis,
ke tio lacigas ankorau pli ol bruo en la chambro. Al la kvina horo mi estis
vere senforta pro laceco. Pasis unu tago, du, tri...
Tiel plu ne povis dauri. Kaj en fino de la semajno la novan kolegon
oni eksigis. Pro subfoso de labora disciplino.

tradukis B.Chupin