Л.Н.Мясников

НЕКОТОРЫЕ ВОПРОСЫ ФРАЗЕОЛОГИИ ЭСПЕРАНТО

В результате своего почти векового функционирования как средства межъязыкового общения и межкультурного обмена и развития плановый язык эсперанто достиг высокого уровня совершенства. Это проявляется и в значительной функционально-стилистической дифференциации, и в действии эстетической функции, что связано с отражением различных пластов духовной и материальной культуры человечества. С.Н.Кузнецов пишет, что "в настоящее время эсперанто выступает, безусловно, как развитой литературный язык, по ряду параметров сопоставимый с национальными языками".

Одним из таких параметров является, по нашему мнению, наличие у любого высокоразвитого языка корпуса устойчивых сочетаний слов, фразеологизмов. На эсперанто существует значительная по объему оригинальная и переводная литература, поэтому он не мог не выработать своей фразеологии. Основы эсперантской фразеологии были заложены самим автором языув Л.Заменгофом в сборнике паремий "Proverbaro", а также в переводах произведений мировой классической литературы. Это исходное количество фразеологических единиц значительно увеличилось за сто лет существования языка. Заметим, однако, что систематические исследования фразеологии эсперанто не проводились, в какой-то степени рассматривались лишь паремии из сборника Л.Заменгофа.

В настоящее время в разных странах опубликованы национально-эсперантские сборники фразеологизмов, эсперантская часть которых включает наряду с собственно фразеологизмами свободные сочетания слов, паремии, слова с переносным значением и т.д. Достаточно много фразеологизмов содержат общие словари - как одноязычные, толковые, так и переводные.

Тем не менее ряд авторов или отрицают существование в эсперанто единиц фразеологического характера, или же ограничивают их объем. Любопытно, что некоторые деятели эсперантистского движения отрицают даже саму возможность существования фразеологии в эсперанто и, шире, вообще в плановом языке. Так, совсем недавно орган болгарских эсперантистов опубликовал небольшую статью Л.Михайлова "Фразеологические обороты и эсперанто", в которой автор довольно категорически утверждает, что в эсперанто нет даже почвы для образования фразеологизмов. Ход мысли автора приблизительно таков: значение фразеологического оборота становится понятным в результате так называемого этнолингвистического договора, заключенного совокупностью людей, относящихся к одному этносу, к одной культуре; последняя и является базой создания фразеологических единиц. Отсюда следует, что, поскольку не существует эсперанто-этноса, не существует и эсперанто-культуры, следовательно, нет и не может быть эсперантской фразеологии. Фактический материал в публикации отсутствует, не совсем ясно, что подразумевает автор под фразеологическим оборотом (frazeologia esprimo).

Относительно утверждения об отсутствии культурной базы отметим следующее. Каждая национальная культура - явление гетерогенное, многоярусное. Можно выделить два основных яруса: дифференцирующий, который определяется совокупностью признаков, отличающих одну национальную культуру от другой, что делает ее самобытной, неповторимой; и интегрирующий, включающий набор таких признаков, которые в той или иной степени общи для всех национальных, шире, этнических культур или же для ряда культур. Здесь можно выделить подъярус черт, характерных для того или другого региона.

Интегрирующий ярус каждой национальной культуры появляется в результате процессов интернационализации как следствие одинаковых или близких культурно-исторических условий жизни различных этнических сообществ. В известном смысле можно говорить об общечеловеческой культуре, о региональных культурах, таких, как, к примеру, европейская культура, культура Африки, культура мусульманского ареала и др.

Многообразные процессы интернационализации, интегрирования как духовной, так и производственной (материальной) сферы начались очень давно. При капитализме эти процессы многократно усиливаются. Еще в середине прошлого века К.Марксом и Ф.Энгельсом было отмечено в "Манифесте Коммунистической партии": "Плоды духовной деятельности отдельных наций становятся общим достоянием. Национальная односторонность и ограниченность становятся все более и более невозможными". Через полвека о том же писал и В.И.Ленин.

Каждая этническая культура включает, таким образом, собственный этнический компонент, региональный и интернациональный элементы, последний имеет тенденцию к расширению. Международный язык, в частности эсперанто, предназначен в основном для отражения интегрирующего яруса культуры, являясь, таким образом, своеобразным мостом между этническими культурами. Именно поэтому многие элементы плановых международных языков обладают высокой степенью интернациональности. Это особенно характерно для лексики таких апостериорных языков, как интерлингва, идо, эсперанто и др.

Интернациональный ярус культуры определяет существование не только интернациональной лексики, но и интернациональной фразеологии. Существование таковой - реальность, что доказывается многочисленными исследованиями на материале этнических языков. Существование в этнических языках большой группы фразеологических интернационализмов - источник образования фразеологических единиц в эсперанто.

Ниже мы приводим ряд фразеологических единиц русского, английского, немецкого и французского языков и эсперантских фразеологических единиц, образованных на их основе: рус. потерять голову; быть под башмаком у кого-л.; купить кота в мешке; ломать голову; бросаться в глаза; нем.: den Kopf verlieren; unter dem Pantoffel sein; die Katze im Sack kaufen; sich den Kopf zerbrechen; ins Auge springen; англ.: to lose one's head; to be under smb's shoe/heel; to break one's head over something; to leap to the eyes; фр.: perdre la tete; etre sous la pantoufle; acheter chat en sac; se rompre la tete; sauter aux yeux; эсп.: perdi la kapon; esti sub la shuo de; acheti katon en la sako; rompi la kapon; jhetighi en la okulojn.

Хотя действительно не существует эсперанто-этноса, зато имеется международное сообщество лиц, объединенных использованием планового языка эсперанто в разных целях. Это сообщество в ходе своей истории выработало традиции, обычаи, идеалы, имеет собственных писателей, поэтов, переводчиков, свои институты, печатные органы. Все это способствовало формированию такого явления, которое условно можно назвать "приэсперантской культурой". (Термин "приэсперантская" кажется нам предпочтительнее, чем "приязыковая", так как включает явления не только языка, но и всего движения.)

В языке, в частности, в лексике, это находит отражение в появлении слоя так называемых эсперантонимов (эсперантизмов), например: kabeigho, PIVemulo, krokodilo. Этот процесс затронул и область фразеологии: firma fundamentano; sub verda standardo; enspiri verdan aeron*.

Таким образом, эсперанто имеет два основных источника фразеологии: интернациональный фразеологический фонд и приэсперантскую культуру - результат столетних усилий миллионного сообщества разноязычных эсперантистов.

Для различения фразеологических единиц и авторского фразупотребления, окказионализма, можно предложить известный лексический принцип контрольных языков (DEFIRS), учитывая тот очевидный факт, что эсперанто долгое время развивался в русле европейской культуры и среди европейских языков. Однако набор контрольных языков подлежит в этом случае уточнению с учетом конкретного вклада того или иного языка в систему эсперанто, особенно в лексический и словообразовательный ярусы. Не подлежит сомнению, что в случае принятия контрольных языков русский язык будет одним из них, так как его вклад, очевидно, самый существенный на всех уровнях.

Принцип контрольных языков можно сформулировать так: то или иное сочетание слов считается фразеологической единицей, а не окказионализмом образного характера в том случае, если оно имеет соответствия как минимум в двух контрольных языках. Трудно ожидать, что набор контрольных языков будет полностью приложим к каждой единице, - этого нет и в лексической системе.

Исходя из этого, словосочетание shovi la nazon ien необходимо признать фразеологизмом, так как оно имеет эквивалентные соответствия в ряде языков: рус. совать нос в, нем. seine Nase in etw. stechen 'уткнуться носом во что-л.'

Для лиц, говорящих на эсперанто, в языках которых нет фразеологических единиц такого рода, сочетание shovi la nazon будет иметь характер "чужого слова", о чем пишет М.М.Копыленко, используя выражение Ю.Лотмана. Это "чужое слово" можно считать потенциальным фразеологизмом.

Фразеологический состав любого языка имеет определенное количество единиц, непосредственно заимствованных из других языков, причем для таких единиц относительно легко можно установить как источник, из которого заимствована эта единица, так и время заимствования. Такие фразеологические единицы могут существовать в языке-рецепторе в двух формах - иноязычной и в форме кальки. Так, в русском языке существуют параллельно тет-а-тет и с глазу на глаз и др.

Для эсперанто такое явление в общем нехарактерно; заимствованные фразеологические единицы функционируют в полностью ассимилированной форме, их иноязычное происхождение обнаруживается только этимологическим анализом. Такие единицы допускают различные модификации, например: finita la komedio, finighis la komedio; nekonata tereno, tereno nekonata, tereno neloghata, nekonata 'terra incognita'; la turo de Babelo, la babela turo; la glavo de Damoklo, la Damokla glavo, glavo pendanta.

Такая ассимиляция объясняется тем фактом, что основные языки, источники заимствований фразеологических единиц, романские (латынь, французский, итальянский), а лексика эсперанто в значительной степени романизирована. Определенную роль играет и латинская графика эсперанто, которая в ряде случаев нивелирует формальные различия между исходной фразеологической единицей и ее калькой в эсперанто (ср. итал finita la comedia! и эсп. finita la komedio!). Заметим, что на ранних ступенях развития языка количество фразеологических "барбаризмов" было более весомым, к примеру: ...Tuj ekfloras // Chi tiu teda tete-a-tete* '...Он прерывает // Сей неприятный tete-a-tete'; Sed la autoron... minacas terura Scylla kaj Charybdis [Tarkony, 1976]. 'Но автору угрожают ужасные Сцилла и Харибда'.

Среди заимствованных фразеологизмов значительное место занимают фразеологизмы библейского и евангельского происхождения: jheti perlojn al la porkoj 'метать жемчуг (бисер) перед свиньями'; tago de la Lasta Jugho 'день Страшного суда'; vokanta vocho en dezerto 'глас вопиющего в пустыне'; la turo de Babelo 'Вавилонская башня'. Много фразеологизмов заимствовано из литературы античности и средневековья. Таким образом, эта группа фразеологических единиц в эсперанто ничем не отличается от соответствующих групп в этнических развитых языках. Эсперанто-движение и эсперанто-литература оперируют теми же ценностями, что и все человечество.

Фразеологические единицы различаются весьма существенно по структуре и семантике. Мы можем их классифицировать следующим образом: а) фразеологические единства; б) фразеологические сочетания; в) фразеологические выражения.

Для фразеологических единств характерны: единичная сочетаемость компонентов, образность, межъязыковая мотивированность, частичная внутриязыковая мотивированность. Целый ряд фразеологических единиц этой группы идиоматичен, т.е. значение таких единиц полностью невыводимо из значений компонентов. Тем не менее назвать фразеологические единицы этой группы сращениями мы не рискуем, ведь такие единицы все равно будут мотивированными на межъязыковом уровне. Хотя, если такую мотивированность сравнить с этимологией русских сращений типа бить баклуши; точить лясы и др. или с этимологией идиом любого языка, то мы можем фразеологические единицы типа acheti katon en la sako 'купить кота в мешке'; eltrinki kalikon 'выпить рюмку'; gluti la pilolon 'проглотить пилюлю' и др. считать сращениями. Однако характер "этимологии" таких единиц в корне отличен от этимологии русских сращений.

Фразеологические сочетания характеризуются частичной мотивированностью значения на внутриязыковом уровне, например: teksi reton por iu 'плести сеть [интриг] для кого-л.'; barakti sub la shargho de io/iu 'нести груз'; premi iun en la koton 'втаптывать в грязь'; infana ludo 'детская игра' и др. Значение подобных фразеологических единиц может быть в той или иной степени выведено из значений компонентов. На межъязыковом же уровне оно полностью эксплицируется. Так, значение malfermi la okulojn частично выводимо из значений компонентов и легко связывается со значением фразеологических единиц в национальных языках: для русских - со значением 'открыть глаза кому-л.', для англоговорящих - с 'to open smb's eyes', венгров - 'felnyitya vki szemet'. Итак, практически все фразеологические единства оказываются мотивированными или на межъязыковом уровне, или как на межъязыковом, так и на внутриязыковом уровне.

Под фразеологическими сочетаниями понимают обычно такие единицы, которые имеют один компонент в его свободном значении, другой - в связанном. (Говорить о компонентах здесь сложно, перед нами уже слова.) В эсперанто мы не обнаружим сочетаний типа русских закадычный друг; истошный крик, поскольку в этом языке нет слов, которые обладают единичной сочетаемостью, не имеют свободных значений и употребляются только в составе фразеологических единиц. В принципе, используя богатство аффиксальной системы, можно образовать подобные слова, но они будут восприниматься не как принадлежность языка, а как окказионализмы. Наш материал не регистрирует фразеологические единицы с единичной сочетаемостью одного компонента.

Существует большая группа сочетаний с серийной сочетаемостью одного компонента типа русских страх (тоска, злость, досада) берет. Примеры: perdi (la) kuraghon (prudenton, paciencon, esperon, konscion, ktp) 'потерять мужество (разум, терпение, надежду, сознание и т.п.)'; trovi (la) kuraghon (esperon, konsolon, sinregadon, ktp); 'найти (обрести) мужество (надежду, утешение, самообладание и т.п.)'; veki suspektemon (impreson, esperon, atenton, senton, ktp) 'вызывать (будить, привлекать) подозрение (впечатление, надежду, внимание, чувство и т.п.)'; blinda obeemeco (pasio, amo, ktp) 'слепое(ая) повиновение (страсть, любовь и т.п.)'.

Подобного рода единицы есть во многих языках, хотя могут и не относиться исследователями к области фразеологии. И.И.Чернышева называет их фразеологизированными образованиями.

К группе фразеологических выражений мы относим паремии типа пословиц и поговорок. Все они построены на интернациональных образцах. Характерной особенностью эсперантских паремий является то, что большинство их рифмованы, например: Ridas blindulo pri la lamulo 'Смеется слепой над хромым'; Nova tago - nova ago 'Новый день - новое дело', 'Новый день лет прибавляет'. В эту же группу входят и так называемые предикативные словосочетания: dentoj klakas (pro timo) 'зубы стучат от страха'; muelas la lango 'молоть языком' и др. Сюда же отнесем и междометия типа Diablo ghin prenu! 'Черт побери!'; Kaj fino! 'И точка!'. Характер идиоматичности, образности, устойчивости указанных групп подлежит уточнению.

В эсперанто широко представлена фразеологическая синонимия, связанная с заимствованием фразеологических единиц из нескольких разноязычных источников: ниже мы приводим несколько пар синонимов: fari al iu bonan lavon - doni al iu lecionon 'устроить кому-л. головомойку' - 'дать урок кому-л.'; festa kapo - kun vaporo en kapo букв. 'праздничная голова' = 'с парАми в голове'; Lia sagho iris promeni - Al li mankas unu el la kvar radoj 'Его разум пошел гулять' - 'У него не хватает одного из четырех колес' (ср. рус. 'У него не все шарики на месте').

Наряду с синонимией мы отмечаем и фразеологическую вариантность различных типов; в отличие от синонимов фразеологические варианты объединяются одним образным стержнем при различиях в составе компонентов, структуре и т.д. Lia sagho iris for // lia sagho oris promeni 'У него не все в порядке'; rompi al si la kapon // rompi la kapon 'ломать голову (над чем-л.)'.

Целый ряд эсперантских фразеологизмов отличает полисемия. Ее причинами могут быть два фактора - заимствование однотипной фразеологической единицы из разных языков и собственное развитие нового значения в процессе функционирования фразеологизма в переводных и особенно оригинальных текстах.

Одинаковые по компонентному составу фразеологические единицы в разных языках могут иметь несколько различающуюся систему значений; так, фр. perdre la tete 'растеряться', 'выжить из ума'; англ. to lose one's head 'сложить голову на плахе', 'растеряться'; нем. den Kopf verlieren 'растеряться'; рус. потерять голову 'теряться', 'зазнаваться', 'безрассудно влюбиться'. Интернациональное значение, обеспечивающее стабильность эсперантской фразеологической единице perdi la kapon '(рас)теряться'. Однако эта единица развивает и новые значения, ср.: Li ne deziris, ke la nekonata instruistino perdu la kapon 'Он не хотел, чтобы незнакомая ему учительница растерялась'; Mi tamen ne perdis la kapon farante tion 'Я, однако, не выжил из ума, чтобы сделать это'; Li tute perdis la kapon pro amo 'От любви он совсем потерял голову'.

В двух последних примерах, взятых из немецкого и английского источников, фразеологическая единица употреблена в значениях, нехарактерных для соответствующих фразеологизмов этих языков, т.е. она обросла новыми значениями. Впрочем, вероятность появления этих значений особенно высока у фразеологических сочетаний и особенно у единств.

В эсперанто в какой-то степени можно проследить и фразеологическую антонимию по меньшей мере двух типов, ср.: peza kiel plumbo 'тяжелый как свинец' и malpeza kiel folio 'легкий как лист'; nigra kiel nokto 'черный как ночь' и klara kiel tago 'ясный как день'; trovi la kuraghon 'обрести мужество' и perdi la kuraghon 'потерять мужество'. Заметим попутно, что вопросы антонимии во фразеологии не нашли еще своей удовлетворительной трактовки даже для этнических языков.

Целый ряд эсперантских фразеологизмов является источником образования новых слов, например: esti sub la shuo - subshua 'быть под каблуком' - 'подкаблучный'; rompi la kapon - kaprompa 'ломать голову' - 'головоломный'; havi venton en la kapo - ventokapulo 'иметь ветер в голове' - 'ветроголовый, ветреный'; la kapo turnas - kapturna, kapturnigho 'голова кружится' - 'головокружительный', 'головокружение'; elsuchi el la fingro - elfingrosuchulo 'высосать из пальца' - 'человек, высасывающий все из пальца'. Этот процесс в эсперанто более продуктивен, чем в этнических языках.

В данной статье мы не ставили перед собой цель дать исчерпывающую характеристику эсперантской фразеологии и поэтому отметили лишь более или менее явные ее стороны. Некоторые вопросы не рассмотрены вовсе, в частности интереснейший вопрос о творческой "лаборатории" Л.Заменгофа, о процессе создания им первых фразеологизмов. Арсенал творческих приемов Л.Заменгофа очень обширен: подбор эквивалентов, аналогов, соответствий, различные виды компенсирования, рифма, аллитерация и др. Все эти вопросы должны стать предметом специального исследования. Любопытен и вопрос о диахронических изменениях во фразеологии эсперанто. [Приведем лишь один пример: je kvar okuloj 'с глазу на глаз' (у Грабовского) и inter kvar okuloj букв. 'между четырех глаз' (современное употребление]. Более того, в статье делается упор на интернациональную обусловленность фразеологии эсперанто, многие внутренние свойства фразеологических единиц остались совсем незатронутыми. Например, мы не рассмотрели роль аффиксальной системы в процессе формирования эсперантской фразеологии: некоторые аффиксы именно в составе фразеологических единиц развивают новые значения и оттенки значений, например: ellasi nebulon 'напустить туману' - ellasi libron el la mano 'выпустить книгу из рук' и др.

Несмотря на это, мы надеемся, что из этой краткой статьи видно, что фразеология на эсперанто существует и, более того, "обеспечивает возможности использования эсперанто во всех сферах современной человеческой языковой деятельности" [Исаев, 1983, с.30].

* kabeigho - (в PIV словарная форма kabei vn) 'внезапный отход от участия в эсперантистских делах активного эсперантиста' - образовано от псевдонима известного в начале века лексикографа, писателя и переводчика Кабе (Казимир Бейн), который, булучи активным эсперантистом, внезапно и навсегда оставил эсперанто-движение; PIVemulo - образовано от аббревиатуры PIV ("Полный иллюстрированный словарь эсперанто") - и, по всей вероятности, означает человека, придерживающегося норм, установленных этим словарем, знающего все слова этого словаря и т.п.; krokodilo (в PIV словарная форма krokodili vn) 'крокодил' - эсперантист, говорящий на национальном языке в обществе эсперантистов; firma fundamentano (в PIV зафиксировано fundamentisto) - эсперантист, который строго следует правилам "Fundamento de Esperanto" и борется против всяких покушений на "неприкосновенность" этого документа ("Основы эсперанто", принятые 1-м Всемирным конгрессом эсперантистов и состоящие из предисловия, 16 правил грамматики, сборника упражнений и словари с переводом на пять языков; конгрессом был провозглашен принцип "неприкосновенности", согласно которому никто не имеет права вносить какие-либо изменения в "Fundamento", однако дополнения, словарные и грамматические, возможны); sub verda standardo - букв. 'стоять под зеленым знаменем' (атрибут эсперанто-движения), 'участвовать в эсперанто-движении' (цитата из стихотворения Л.Заменгофа); enspiri verdan aeron букв. 'вдохнуть зеленого воздуха', 'почувствовать атмосферу эсперанто-движения или какого-либо мероприятия (встречи, конгресса) эсперантистов'. - Примеч. Е.Шмелевой. (назад)

* Pushkin A.S. Eugeno Onegin. Romano en versoj. Paris - Leipzig - Moskvo, 1931. (назад)

Опубликовано в сб. "Проблемы международного вспомогательного языка". М., "Наука", 1991 г.